Алексей Булатов

Алексей Булатов — юрист, глава компании "Правоград", любитель крафтового пива, гор, хорошей еды и немного — людей. Женат, характер спорадический, весел, небуен, почти хорош собой.

— Алексей, ты возглавляешь крупную юридическую компанию. Насколько крупную, кстати?

— У нас группа компаний, численность динамичная, есть юристы, есть эксперты в штате, есть и общественные деятели, и аварийные комиссары — в общей сложности около ста человек.

— Насколько компетентны  они как сотрудники? Ты считаешь, что они хороши в своей области, конкурентноспособны на рынке?

— Я уверен, что у нас работают одни из лучших.

— Ок, тогда следующий вопрос — не случались у тебя конфликты  с сотрудниками, в которых они обставляли тебя как юристы и доказывали свою правоту на уровне более высоком, чем твой? Подали в суд и выиграли у тебя?

— Наверное…нет. Если говорить конкретно у меня — конечно претензии бывают, и могут быть претензии. Но руководитель должен всегда предугадывать любое дальнейшее развитие конфликта  и решать его заранее, и стараться не ставить себя в ситуацию, в которой он может оказаться неправым. Как шахматах. В том числе – и с контрагентами.

— Ты жесткий руководитель?

— Не думаю, я требовательный.  Но стараюсь все ошибки сотрудников прочувствовать самому.

— Много красивых девчонок в штате?

— Ой, вообще! До черта и больше. Тебе надо зайти посмотреть. Такие вкусные как этот чизкейк (ест чизкейк)

— Насколько часто у тебя бывают ситуации, когда ты понимаешь, что клиент, обратившийся к тебе, сам заслуживает преследования по закону, но ты, согласно контракту, должен его защищать?

—  Я думаю, что у каждого, абсолютно каждого человека есть темные стороны, о которых мы не знаем.

— Я говорю о явных признаках.

— На памяти такого нет, чтобы вот такое яркое, чтобы запомнилось. Наверное, было, но что-то мелкое и моральная сторона вопроса не затрагивалась.

— Как часто ты сам нарушаешь правила дорожного движения, например?

— Ну я считаю, что самое главное правило — не создавать аварийную ситуацию на дороге.  Конечно, нарушаю. Самое распространенное — скоростной режим. Все стараются ехать побыстрее, я не исключение.

— Правда ли, что у тебя машина Талгата Таджуддина?

—  Кто такой Талгат Таджуддин?

— Верховный муфтий России.

— А какая у него машина?

— Был зеленый Линкольн Навигатор как у тебя, который, поговаривают, принадлежал раньше ему.

— Нет. Во-первых, Линкольна этого уже у меня нет.  Полгода уже как. А раньше этот Линкольн ездил в компании Уралсиб и давным-давно был приобретен мной.

— То есть эти слухи — неправда?

— Я не знаю, если честно, кто именно на ней ездил. Может быть, он и сидел в ней когда-то, кто его знает.

— Динар Гильмутдинов — как ты к нему относишься после того, как он в прямом эфире в одной из телепередач в ответ на критику дорог и сравнение их с западными, сказал – «Ну и езжайте в Америку или Японию»? А ведь в его обязанности как раз и входит следить за качеством состояния дорожного полотна в том числе. Это и есть забота о безопасности дорожного движения.

— Мы не сотрудничаем, если прямо говорить. Мы знаем друг друга, конфликтов нет. Более того, в целом его деятельность поддерживаю. Он часто становится заложником даже не ситуаций, а людей, которые его окружают. Сам он достаточно продвинутый в информационном плане, понимающий, а его окружение, по большей части, даже близко до него недотягивает. В администрации города – тоже самое. И что можно сделать в этом случае? Гильмутдинов выпишет предписания, а устранения ложатся на плечи города. Он может их штрафовать, но какой в этом смысл, когда денег все равно нет?

— Лучше ничего не делать?

— Абсолютно не так, делать надо, но надо идти и на компромисс. Давление на городские власти необходимо и думаю, что он мог бы побольше его оказывать.

— В делах, которые представляла твоя компания, часто фигурируют в качестве потерпевших или виновных сотрудники органов?

— Как физлица — бывает. И были случаи, когда мы защищали людей от неправомерных действий сотрудников. Неправомерны были решения и судов первой инстанции, например, арест человека за якобы неповиновение сотруднику полиции. А на деле было не так.

— Новая сфера работы твоей компании — ЖКХ. И представители управляющих компаний сразу вас невзлюбили, судя по нашумевшему случаю с Вадимом Беляковым.

— В этом случае мы поторопились, надо было провести сначала расследование, камеру настроить, понять, откуда листовка взялась. А тут получилось так,  что мы увидели  и сразу начали предъявлять претензии.  По поводу управляющих компаний — они понимают, что они не правы. Что они потеряют деньги из-за того, что мы доказываем неправомерность их действий. И пока у них вот такая защита — они пытаются оклеветать нас.

— На чем больше всего управляющие компании пытаются обмануть? На какой позиции в квартплате?

— В той ситуации с Беляковым управляющая компания должна была вовремя поменять общедомовой счетчик учета тепла, чтобы люди оплачивали именно по счетчику. Они этого вовремя не сделали, и им компания-поставщик ресурса стала начислять по нормативам. А это в полтора-два раза больше, чем должно быть. Естественно, платить должна была управляющая компания, но она недолго думая, переложила на людей.

— Не квалифицируется это как мошенничество? Каким образом вы заставляете их вернуть деньги?

— Через суд. Инициировано несколько сотен исковых заявлений, сейчас ждем рассмотрения.
 

— Как находите клиентов?

— Информируем через все законные средства — интернет, почтовые ящики. Мы рассказываем, как должно быть, и как не должно быть. Такая просветительская работа. В большей степени.

— Чем юрист занимается в свободное время? Я всегда думал, что это достаточно скучные люди, в голове у которых несколько кодексов.

— Если говорить про меня, то в свободное время…Что-то у меня не так уж и много свободного времени. Хочется отдыхать, хочется путешествовать. Иногда хочется стать обычным сотрудником. Которому говорят, что делать.

— Как часто твои сотрудники проигрывают дело?

— Бывает, но очень редко. Один-два процента.  Весьма неплохо, я бы сказал.

— Если в деле участвует государственный служащий или организация, ощущается ли давление, пытаются ли они применить административные ресурсы в качестве рычагов?

— Я думаю, что наша система правосудия изначально построена так, что судья думает  и знает о том, что его финансирование, заработная плата, идет из бюджета. И поэтому, если он будет что-то там взыскивать или занимать излишне жесткую позицию по отношению государству, то может быть неправильно понят в судейском сообществе.  У каждого судьи есть начальник, хоть и кажется, что они независимы. У них есть председатель суда, квалификационная коллегия судей. Так что они зависимы, к сожалению. Более зависимы, чем на Западе, так скажем.   Мне это не нравится. У нас есть гражданские дела — приходит истец, приходит ответчик.  Каждый выступает со своей стороны, суд анализирует все и выносит решение. А есть дела об административных правонарушениях, в которых присутствует кто-то из  сотрудников государственных органов. А есть дела об административных правонарушениях ПДД, в которых не присутствует никто-то из  сотрудников ГИБДД, а судья в этом случае одновременно выполняет функцию гособвинителя и собственно судьи.То есть, он сам же обвиняет и судит. Это вообще неправильно. Надеюсь, произойдут какие-нибудь изменения.

— Хотелось ли тебе когда-нибудь подать в суд на друга, жену, детей?

— Нет, это конфликт интересов.

— Ты — бывший полицейский.

— Да, отработал два года после учебы, занимался экономическими преступлениями в топливно-энергетической сфере.

— Много преступлений?

— Нет.

— Что тебе это дало?

— Самое главное – дало понимание, как работают органы и государственный аппарат. Я знаю, как там идут процессы, они ни капли не поменялись.

— Существуют ли честные полицейские?

— Конечно, я думаю, что их большинство, именно честных. Как и честных людей. Берут ли взятки, в этом вопрос?

— Я, как идеалист, всегда думал, что человек идет в полицию с целью сделать нашу жизнь лучше и чище. На самом же деле большинство идут за теплым местом, хорошей зарплатой, хорошей пенсией, они не очень хотят ловить преступников, они хотят тихонько служить, нет?

— Ну это уже прекрасно, что сейчас идут за хорошей зарплатой. Не так уж и давно люди шли туда за возможностью иметь левую зарплату. Наверняка в середине девяностых или в начале двухтысячных не было ни одного сотрудника, который бы не брал деньги. Потому что на ту зарплату просто невозможно было жить.

— Расскажи что-нибудь действительно интересное про свою работу? Как Елена Гиззатулина у тебя трудилась, не приставала ли?

— Ко мне? Ко мне — нет, конечно, я же шеф.

— Ну тем более, обычно подчиненные видят в этом некий способ карьерного роста.

— Наверное, она не стала рисковать. Лена — это Лена.

— Крутила ли она романы на работе?

—  Не знаю. Наверное нет. Но курить она ходила часто.

— Нервничала, видишь. Как ей дался Эксель?

— Я не знаю, дался ли ей он вообще в итоге. Я думаю, что она им сейчас не пользуется точно. Скажу, что для нее и для нас это был переходный момент в жизни.  У нас не было эйчара, она долго сидела дома.  Сейчас она занимается тем, что ей нравится и это здорово. Общается, болтает, пишет тексты.

— Ничего не делает, да?

— Ну… В понимании настоящей работы — да, ничего не делает (смеемся, поднимаем за Леночку кружки с чаем). Она хороший человек, я не разочарован.

— Отличаются ли юристы-женщины от юристов-мужчин?

— Ммммм.. (долго мычит). Нет, такого разделения нет.

— Бухгалтерию давно захватили женщины, они более сосредоточены, усидчивы, могут переваривать килограммы скучных цифр. У мужчин это не очень получается. Кроме Павла Юрьевича Степанова.

— Он больше экономист, чем бухгалтер, думаю. К тому же он мог вечером пойти и снять стресс от цифр путем употребления внутрь вкусного пива. Этим и спасался. Алкоголь — самый доступный и эффективный инструмент снятия стресса. Хотя я слышал, что сейчас есть некие таблетки. Которые ..

— Виагра?

— Нет, не виагра. Вчера читал – допинг, безвредный допинг, повышающий работоспособность.

— Итак, юрист-женщина может быть таким же эффективным, как юрист-мужчина?

— Да, у меня примерно равный гендерный состав в компании, я не жалуюсь.

— Используешь ли при слушании дела в суде человеческий фактор? Одна красивенькая девочка-юрист недавно рассказывала, что зная заранее персону судьи, можно подготовиться и упростить себе решение дела в свою пользу. Например, если судья — мужчина, то она ярко красится, обтягивающая одежда с максимально возможным обнажением в рамках приличий. Если судья — женщина, то никакой косметики, мешковатая одежда, нужно выглядеть на ее фоне серенькой мышкой. И это работает практически в ста процентах, если не дает гарантии выигрыша дела, но на значительные уступки можно смело рассчитывать.

— У нас некоторые парни пользуются этим способом, очаровывают судей-женщин, забалтывают. Судьи — обычные люди.

— Обычные люди, облаченные властью, решающие судьбы других людей.

— Да, ну так пока устроен мир.

— Ну ок, последний вопрос, Алексей — бросил ли ты пить коньяк по утрам?

— Затрудняюсь ответить.