Максим Никерин

Максим Никерин — журналист, в душе спортсмен, одновременно любит хоккей и футбол. В хорошем смысле. Много смеется.

— Прикольно работать журналистом и транслировать собственное мнение как некое объективное?

— Да, и мне это очень нравится, хотя не так давно стал этим пользоваться. Я уже давно работаю в волейбольном клубе «Урал» и это скорее не журналистика, а пиар, связи с общественностью, хотя какие-то пересечения и есть. А вот когда начал сотрудничать с порталом «БИЗНЕС online», то это как раз и пришло — пишешь о чём-то, убеждаешь людей и всё на основе собственной позиции. Конечно, я делаю это аргументировано. И если я пишу, что такой-то игрок – плохой, то доказываю это.

— О каком виде спорта любишь писать больше всего?

— Хоккей, конечно. Потому что читают больше всего про хоккей и интерес к нему в Уфе бешеный.

— То есть, читатель спортивных порталов тоже больше всего интересуется именно хоккеем?

— Да. Я не могу сказать, что хоккей люблю больше, чем футбол. Но одно дело, когда пишешь про футбол и тебя почти не читают, это обидно немного, и другое дело — многотысячный отклик об игре на льду. Поэтому и пишу больше про хоккей.

—  Зачем нужен спортивный журналист, неужели болельщики наши такие тупые и требуют постоянного разжёвывания?

— Они не тупые. К читателям вообще нельзя так относиться, будет падать качество материалов. Я знаю очень много взрослых, состоявшихся людей, которые читают и им интересно. Например, я, условно, работаю в банке и люблю хоккейный клуб «Салават Юлаев». Но следить за командой получается только по мере своей занятости. Я не успеваю следить за всем, но мне интересно, почему купили того или иного игрока, почему подписали на сезон Фёдорова, а Галиева не подписали. Для этого я захожу на спортивные порталы и черпаю оттуда информацию, которую мне предоставляют специально обученные человеки, которые пообщались с руководством клуба, сделали интервью, по пунктам разложили все преимущества Фёдорова, его быстроту, его правый хват, его органичное вписывание в звено и низкую зарплату.

— Люди ищут мнение профессионалов?

— Да. Журналист расскажет о том, о чем не покажут по телевизору. В интернете же сейчас можно найти любую трансляцию, вплоть до детских лиг. Как ни странно, в это время ещё существуют отчеты, это дикий архаизм – писать кто кому дал передачу и кто как подставил клюшку или ногу. Мы в своих текстах от этого давно ушли, мы рассказываем о взаимоотношениях, пытаемся передать какой-то антураж. Добираемся до раздевалки, где видим, что вратарь, пропустивший пять шайб, полностью ее разнес. Читателю это интересно. Эмоции сейчас интересуют людей, подтверждение фактов, что спортсмены тоже люди.

—  Нужно писать больше о людях в спорте, чем о самом спорте как таковом?

— Ну, да. О спорте, о бизнесе, но через людей.

— Должен ли спортивный журналист сам быть спортсменом?

— Нет, не должен. Он должен быть увлечен спортом. Многие занимаются чем-то, но далеко не все.

— А ты?

— Я просто фанат спорта, у меня семья спортивная. Занимался и большим теннисом, и футболом, и хоккеем. Мне все нравится. Вплоть до того, что мы в Уфе развивали такой вид спорта, как алтимат фрисби. Сейчас им активно занимается молодежь. Это командный вид спорта с летающей тарелочкой, смешно звучащий, но иногда даже зрелищней чем хоккей с футболом.

— Насколько он именно алтимэйт?

— Бывают и травмы, хотя он не очень контактный. Но очень атлетичный — надо много бегать, много прыгать. Это зрелищно, когда человек бежит тридцать метров за тарелочкой, которая летит гораздо быстрее него и ловит её в прыжке. Выглядит очень круто.

— Я видел ребят на Конгресс-холле разок.

— Да, тоже видел, не знаю, они сейчас приходят или нет.  Играть на этой площадке очень сложно, из-за постоянного сильного ветра. Мы играем на стадионе имени «Салавата Юлаева» и в зимний период в залах. В БГУ, например.

— Стадион имени «Салавата Юлаева» – это за театром «Нур», заброшенный такой?

— Ага. Одно время туда приходили американские футболисты, регбисты и мы. Делили с ними поле пополам и играли.

— Есть ли какие-нибудь факты, грязное бельишко, скандальчики, о которых ты узнал, но ты о них никогда не напишешь?

— Такое может быть, конечно.

— А что тебя сдержит? Наверняка это подогреет интерес читателя, увеличит трафик. Многие же скатываются в определенной степени желтизну и это работает.

— Сейчас я расскажу пример. В прошлом году был неоднозначный случай, и мы в редакции долго спорили. Во время хоккейного плей-офф журналист нашей редакции в Казани встретил хоккеистов «Салавата Юлаева» в ресторане. Это было в выходной день между двумя играми, завтра им на лед. Они пили пиво. Причем, кто-то там ограничился бокалом, а кто-то заливал в себя кружку за кружкой весь вечер. И мы долго думали — публиковать эту информацию или не публиковать, потому что и фотографии были сделаны и событие очень неоднозначное. В конце концов, решили в день игры не раскачивать лодку. Напоминаю, что фото сделал казанский журналист, на территории Казани, он мог опубликовать это на казанском портале, вызвать великий хайп. И «Салават Юлаев» в таком ужасном психологическом состоянии вышел бы на матч, что шансов бы не было заранее. Но мы не выдали. Однако, во время игры мы видели, что те хоккеисты, которые были замечены за распитием пива, сыграли отвратительно. На следующий день мы этот материал опубликовали. Публикация имела сильный резонанс. К слову, на днях, кажется, последний игрок из той кампании, которая тогда пила, покинул расположение клуба. Момент был спорный, конечно. С одной стороны, взрослые мужики могут себе позволить выпить пива. С другой, идут важные матчи плей-офф и с точки зрения болельщиков пить во время таких игр — неправильно. Ок, если бы они сыграли хорошо, а «Салават» выиграл бы матч, то ладно, пиво не помешало. Но они, к их же несчастью, проиграли.

— Максим, хоккей или футбол?

— На самом деле, это как выбирать между мамой и папой. Все-таки, как я говорил выше, хоккей. Но к футболу я отношусь отлично, я люблю и играть в футбол, и смотреть.

— За какую команду болеешь, кроме территориально расположенных у нас?

— Я не могу сказать, что я прямо болею. Я переживаю за все наши команды, «Салават Юлаев», «Уфу», волейбольный «Урал», баскетбольный «Уфимец», за гандбольные команды. Я хочу, чтобы они побеждали. А с детства от отца мне передалась любовь к футбольному московскому «Спартаку». Это единственная команда, которая будоражит.

— У тебя же есть не только спортивные материалы.

— Бывало, да. Даже на саммитах работал. Для меня это было открытие самого себя. За два дня до начала саммитов мне сообщили, что я аккредитован. Очень удивился, изначально планировал свалить из города на это время. Но пришлось поработать, в том числе и на пресс-конференции Путина. Сидел в трех рядах от него и тянул руку, чтобы задать вопрос. Было прикольно, конечно.

— Задал?

— Не дали возможности задать. Уфимским журналистам разрешили задать один вопрос. Человек пять подняли руки, я в том числе. Но удача не улыбнулась.

— Когда люди окончательно поймут, что спорт высших достижений на самом деле некая гонка фармакологических компаний и утеряют интерес — о чем тогда ты будешь писать?

— Не думаю, что интерес пропадет.

— Но допинговые скандалы не прекращаются, особенно в российском спорте. К сожалению.

— Это больше история не о футболе и хоккее, о которых я чаще всего пишу, а о каких-то циклических видах спорта. Или видах на выносливость и силу. В теме допинга не очень подкован, чтобы авторитетно что-то заявлять.

— Я раньше был страстным биатлонным болельщиком, не пропускал не только международные соревнования вроде Кубка Мира и IBU, но и смотрел локальные чемпионаты, коммерческие гонки. Сейчас, после всех этих нехорошестей с допингом, окончательно охладел и даже не слежу краем уха.

—  Мне кажется, что не все так охладевают. В феврале будут олимпийские игры, там будут наши спортсмены и все равно вся страна будет сидеть перед телевизором и наблюдать, переживать, даже зная, что за этим стоит. Тем более, что с допингом борются. Я сказал, что история не про хоккей, но в хоккее тоже есть подобные скандалы, например, недавний случай с Данисом Зариповым, подписавшим солидный контракт с «Ак Барсом». Перед началом сезона выяснилось, что в его крови нашли запрещенные вещества. Итог — дисквалификация на три года, а ему уже тридцать шесть – возраст, когда пора заканчивать. Но народ же не перестал смотреть хоккей.

— Хлеба и зрелищ, да? Женский пляжный волейбол, женский керлинг, художественная гимнастика — просмотр какого вида спорта наиболее важен для улучшения демографической ситуации в нашей стране?

— Художественная гимнастика в меньшей степени, там ведь совсем маленькие девочки, а вот пляжный волейбол — это да, просто супер. И классический женский волейбол тоже хорошо, у нас в Уфе есть клуб «Самрау», бывшая «Уфимочка». Прекрасные девчонки играют. С удовольствием хожу на их матчи. В женской сборной России по кёрлингу вообще мисс мира собрали. И как они кричат, Артур, как кричат…

— Есть любимая спортсменка? Которой ты бы с удовольствием бы забил бы шайбу?

— Эмм… Я не буду отвечать. Хотя отвечу — давно не смотрю на спортсменок так. Мне приятно глянуть тот же пляжный волейбол по телевизору. Но только с научной точки зрения!

— Спортивные комментаторы — зло или польза?

— Польза.

— Почему? Человек и так видит то, что происходит на поле. Зачем ему еще дополнительная информация? У меня многие друзья уже давно смотрят соревнования без звука. Вне зависимости от личности комментатора.

— Кому-то может и мешает, я всегда смотрю с комментатором. Потому что человек на стадионе видит гораздо больше, чем человек перед телевизором. От него мало что ускользает, он владеет картиной в целом. Еще сейчас стали очень популярны включения с бровки, тут уж без звука не обойтись. Ну и есть много комментаторов, которые действительно хорошо и задорно говорят. С ними — прикольней.

— Мутко как человек и как функционер?

— Сложный вопрос. Я положительно отношусь к Мутко. Мне кажется, что, если бы не он, было бы гораздо хуже. По многим пунктам. Хотя знаю многих людей, которые его на дух не переносят. Мне кажется, что это был человек на своем месте. Вот что ты слышал о новом министре спорта России?

— Ничего.

— Вот. Нет харизмы. И непонятно, есть там его работа или нет.

— Когда окончательно умрет спидвей?

— Я надеюсь, что не умрет, хотя особых чувств у меня к этому виду спорта нет. Люди любят, однако, собираются полные трибуны. Один раз как-то, на заре своей карьеры, писал репортаж в башкирские «Известия» с мотогонок на льду и мне очень понравилось. Все эти румяные лица, холод, фляжки с горячими и горячительными напитками. Так все это мило, по-домашнему. При этом же они не буянили, просто грелись. Еще я тогда запомнил одного шведа, дедуля семидесяти лет, Пер-Олоф Сирениус. Это такой дедок, который еще и выступал в соревнованиях. Тогда он простыл в Уфе, не вышел на старт, но был там, снимал всех на свою мыльницу, болел и общался со зрителями. Ради таких вещей этот вид спорта и должен существовать.

— Спорт же как некий организм, эволюционирует. Уходят в забвение старые виды спорта. Появляются новые. Ничего страшного в этом не вижу. Где, например, сейчас городки, где чемпионат России по городкам?

— Мотогонки пока актуальны и интересны. Пусть и в двух странах только. Есть свои профессионалы, есть болельщики, другого и не надо. Вопрос только в том, что сейчас любой спорт крутится вокруг денег. Будет поддержка — будет жить. Ну, или нужно так его развивать, чтобы находились спонсоры.

— Есть ли какой-нибудь вид спорта, который ты хотел бы похоронить, стереть из памяти людской, потому что это не спорт никакой, а полная хрень?

— Мне кажется, что это какие-то женские единоборства. Или женский хоккей. Хотя у нас есть женская команда, она клевая и девчонки хорошие, я против них ничего не имею, но это как-то жестоко, по-моему. А так все виды хороши. По секрету скажу, мы как-то проводили тренировки команды по фрисби совместно с женской сборной по лапте. И их тренер иногда использовал нас в качестве инструментов тренировки. Мы тупые в лапте, но быстро бегаем. Девчонки оттачивали на нас технические, тактические действия. 

— Оттачивали, так сказать.

— Мы бегали по полю, не совсем понимая, что нужно делать. Но это было прикольно, мы стали разбираться в лапте.

— Должны ли спортсмены полностью закрывать свою частную жизнь от общественности? Вышел со стадиона и пропал из виду. Имеет ли спортсмен на это право перед лицом болельщика?

— Мне кажется, что нет. Это публичные люди, которые живут за счет своей публичности и тех же самых болельщиков. Они должны относиться с пониманием к интересу болельщиков и журналистов. Но без перегибов с обоих сторон, конечно. Опять же к той истории про пиво — ребята пошли пить спиртное рядом с ареной, где было больше шансов, что их увидят болельщики, журналисты. Вероятность попасться была близка к стопроцентной. Конечно, у спортсменов должно быть свободное время и личная жизнь, но они должны быть готовы, что к их личной жизни будет особое внимание.

— Что сейчас предпочитает потребитель спортивного новостного контента? Видеоматериалы, фотоотчёты, статьи?

— Ему все интересно. В последнее время очень популярна мультимедийная составляющая, где все вперемешку – текст, видео, фото, скриншоты, ссылки на комментарии. А что популярней — сказать сложно. Иногда текст с аналитикой может собрать гораздо меньше просмотров, чем одна удачная фотография, даже без подписи. На днях наш фотограф Светлана Садыкова сделала кадр, где девочка из айс-гелз «Салавата Юлаева» чистит лед возле скамейки «Авангарда», а там стоит вратарь Доминик Фурх и смотрит на нее с такой любовью (https://twitter.com/maksufa/status/916532862249299968), все эмоции на лице. Это, правда, больше для соцсетей.

— Часто ли твое мнение не совпадает с мнением редакции?

— Бывает, да, спорим ожесточенно иногда.

— Терпимо относишься к редактированию собственных творений?

— Да, без проблем. Редакция у нас крутая, все профи, и я прислушиваюсь. Например, я работал собственным корреспондентом в «Советском Спорте», лет десять писал несерьезные материалы, в основном небольшие отчетики, иногда репортажи. И за те десять лет они только пару раз сохранили мои заголовки. Все время ставили свои, причем, на мой взгляд, какие-то мои заголовки были явно лучше. Чуть позже пообщался с другим авторитетным уфимским журналистом, Олегом Власовым, и выяснилось, что у него точно такая же ситуация со «Спорт-Экспрессом». Я тогда понял, что дело всё-таки не во мне, если уж и у таких уважаемых профессионалов точно такая же проблема. Сейчас, замечу, обсуждение материалов и заголовков стало намного проще. Есть чаты, где все решается быстро и тебе в любой момент может подсказать редакция.

— Считаешь себя объективным?

— Конечно. Какой-то субъективизм в любом случае присутствует, хотя бы потому, что я чаще пишу про «Салават Юлаев» и бывают моменты, когда объективность сохранить трудно. Но все равно — если я пишу о чем-то, то всегда аргументирую.

— О чем бы ты хотел писать чаще, но нет времени, нет возможности, за это не платят?

— У меня такого, чтобы я фанател от того, что пишу. Мне нравится писать то, что читают, когда есть какой-то фидбек. Нет такой темы, в общем.

— Как ты думаешь, букмекерские конторы помогают развитию спорта?

— Конечно. Да я и сам когда-то поигрывал. Просто у меня был случай, когда я знал о точном счете еще до начала матча.

— Откуда?

— От самих игроков. Вид спорта, наверное, не буду называть. Хотя ладно, это был волейбол, играла не уфимская команда, это было давно. Мне сказали, что матч должна выиграть одна из команд. Все так и произошло. Я поставил пять тысяч на эту игру и все равно переживал, тем более, что матч завершился в пяти сетах. После этого случая у меня на азартные игры, извините, больше не стоит. Но букмекерские конторы точно подогревают интерес. Многие даже поэтому и читают спортивную прессу, чтобы больше узнать и сделать выводы.

— Прокачать в себе экспертность?

— Читают о процессах, ведут учет травмированных игроков, какие взаимоотношения в команде, да.

— Если подвернется настоящая, нормальная работа, перестанешь ли ты паразитировать на теле общества?

— Ха! Периодически возникают подобные идеи, своего бизнеса, в том числе. В один момент я как-то подумал: «Блин. У нас до сих пор никто не сделал диск-гольф парк в Уфе! Как вообще мы живем без этого?!» Начал информационно прокачиваться, съездил в Москву, попал на отборочный чемпионат Европы по диск-гольфу, понял все, что и как делается, купил оборудование, сделал диск-гольф парк. Целое лето просидел там, пришло три человека, я понял, что это фигня, убрал все в гараж и недавно благополучно продал. Я не скажу «нет» стоящему предложению, в общем. И, да, я не считаю, что у меня не настоящая работа!

— Ну и последний вопрос — почему Пеле хороший футболист, но хреновый кофе?

— Хреновый, да? Ну это как раз про то, почему у меня иногда получаются удачные тексты, а диск-гольф парк –  говно.